Родственники Влада. Цирковые династии Сербиных и Херц.

[SilverTime]

Мамина ветвь Владика.

Мама, Ирина Сербина. Фото 1974 г.

Эквилибр и танцы на проволоке.
Представляю Ирину Сербину.
Дочь выдающихся Артистов Цирка - Веры Сербиной и Всеволода Херца.
Унаследовала номер Матери. Работала с ним 20 лет.
Одна из самых красивых артисток Цирка в те времена.
На неё специально ходили посмотреть.

С форума Влада. Вообще, меня они на всё это и навели.

Вера Ивановна Сербина (бабушка) -

СЕРБИНЫ, семья цирковых артистов. Иван Алексеевич С. (22.6.1883-6.11.1955), флейтист, дирижёр цирковых оркестров, дрессировщик лошадей, рук. цирковых коллективов. Его жена - Анна Дмитриевна С. (1887-10.11.1977), цирковая танцовщица, участвовала в пантомимах. Их дочери: Тамара (1.5.1910-13.9.1989), акробатка; в нач. 30-х гг. вместе с мужем, артистом О. Распини, уехала в Италию, где работала до 1955; Людмила (р. 10.10.1912), первая женщина-акробатка на батуте, входила в акробатич. группу И. Чижевского; Вера (26.8.1916-29.11.1987), эквилибристка, засл. арт. РСФСР (1954), исполнительница танцев на проволоке; Аида (р. 14.10. 1918), работала как партерная акробатка, исполняла танцы на туго натянутой проволоке, затем - муз. эксцентрик, жонглёр.

В 1926-33 сестры выступали в групповом номере партерной акробатики («Сестры Сербины»). Вера и Аида в 1933-36 работали на туго натянутой проволоке, в 1936—47 — в номере «Перш» п/р Р. Манукяна.

С 1947 Вера С. выступала соло, исполняла на проволоке танцы народов СССР (украинский, узбекский, молдавский, русский) и танцы народов др. стран (чеш. полька, рум. чаокырли, польск. мазурка, кит. танец с лентой).

В её номере сочетались трансформационная техника, сочная характерность, темперамент и мягкая лиричность. В цирке выступала дочь Веры С. и В. Херца-Ирина Всеволодовна С. (р. 11.1.1953), танцовщица на проволоке (до 1986). Окончила ГУЦЭИ (1972) и ГИТИС (отд. режиссуры цирка, 1987).
http://ruscircus.ru/cgi/encyc.pl?func=text&sellet=С&selword=1658



О Вере Сербиной Журнал «Советский цирк» март 1959 -

"Вера Сербина"

Помнится, в 1949 году Вера Сербина вы­ступала в Ленинградском цирке.

— Эквилибристка на проволоке! — объ­явил инспектор манежа.

Казалось, что исполнительница непре­менно появится в костюме, усеянном тра­диционными блестками, — этакая канатная плясунья из детской сказки. Но то, что произошло на манеже, было совсем не­ожиданно.

Распахнулся занавес и на манеж выбежала ватага веселых, хо­хочущих девушек. От ярких лент, вплетенных в косы, от пестрых сарафанов празднично становилось на арене. А бойкая мелодия «Светит месяц» так и подзадоривала. Бесшумно притопывая каблуч­ками мягких цветных сапожек, девушки исполняли танец. И вдруг перед зрителями появилась еще одна исполнительница с такими же лентами в косах, в таких же сапожках, с таким же задорным выраже­нием на лице. Ну, ни дать ни взять, бойкая деревенская девчонка насмешница и озорница.

Помахивая веером, сделанным в виде большого кленового листа, она забралась на проволоку, украшенную кудрявыми ветками бере­зок, и пробежала по ней, звонко выкрикивая:


Меня милый провожал,

Мостик поломался,

Я по проволоке пошла,

А милой остался.


Удивленные зрители с восхищением смотрели, как легко и уверенно держалась на проволоке Сербина. Она исполняла рус­скую пляску. Это не был облегченный ва­риант, приспособленный для столь необыч­ной танцевальной площадки. Сербина тан­цевала так же, как танцевала бы на полу: со всеми вариациями, прыжками и пово­ротами.

Пожалуй, именно в этом номере впер­вые с наибольшей полнотой раскрылось ее дарование...

В детстве Сербиной пришлось захватить кусочек старого цирка. Девочке исполни­лось шесть лет, когда ее, наряженную в пестрый костюмчик, вместе с сестрами вы­водили на раусы ярмарочных балаганов, еще сохранившихся в первые послерево­люционные годы в небольших городках. Когда девочки подросли, началось их обу­чение акробатике. Отец — дирижер цирко­вого оркестра Иван Алексеевич Сербин — требовал от дочерей, чтобы они также умели петь куплеты, танцевать, владели искусством трансформации.

Более десяти лет просуществовал акро­батический номер сестер Сербиных. Но вот «верхние» подросли, их не под силу стало держать «нижней» — Людмиле. Надо было искать новое. Для Веры этим новым стала проволока.

Вера вставала в шесть утра и спешила на тренировку, но не в цирк, а... во двор. Там, во дворе, протягивалась проволока. Один конец ее прикручивали к дереву, другой — к столбу под навесом. Встав на проволоку, Вера оказывалась на уровне второго этажа.

Работа на проволоке пришлась ей по душе. Она трудна, эта ра­бота, но разве есть в цирке что-нибудь легкое?

Даже падать с проволоки нужно было умеючи. Однажды, упав во время репетиции, Сербина ударилась о натянутую, как струна, проволоку, и та точно ножом полоснула, содрала кожу с лица и с бедра.

В совершенстве овладев балансом на проволоке, Вера подгото­вила сольный номер. Как пригодились теперь ее умение танце­вать, ее природная пластичность и музыкальность.

Можно вспомнить, как Вера Сербина исполняла вальс пиццикато из балета «Коппелия» и другие танцы в традиционном костюме, украшенном перьями и блестками, но хочется рассказать о глав­ном в ее творчестве, о том, как Вера Сербина стала исполнительни­цей народных танцев на проволоке.

Успех этого оригинального номера, поставленного заслуженным деятелем искусств Г. С. Венециановым, определил характер всей ее дальнейшей работы. Он послужил основой для создания сюиты из народных танцев, и не просто танцев, а танцев с трансформа­цией.

Сюита состоит из двух циклов. Первый посвящен танцам наро­дов СССР. В него входят украинский, узбекский и два русских тан­ца. Второй, поставленный при участии балетмейстера А. И. Ра­дунского, состоит из танцев стран народной демократии — чешской польки, румынской «чаокырли» («жаворонок»), польской мазурки и китайского танца с лентой.

Номер «Танцы народов СССР» был впервые показан в 1950 го­ду, а «Танцы стран народной демократии» — в 1954 году. С тех пор зрители узнали и полюбили Сербину как исполнительницу на­родных танцев на проволоке. С каждым годом совершенствуется ее номер, оттачивается мастерство. Трансформационные моменты, несомненно, обогатили ее работу, хотя и осложнили. Ведь менять костюмы приходится не за кулисами, а тут же, на мостике, в полной темноте, когда даже несколько секунд, затрачиваемых на переоде­вание, кажутся вечностью.

Живые, характерные образы создает в своих танцевальных этю­дах на проволоке Вера Сербина. И достаточно Сербиной перед исполнением русской плясовой сделать два-три хлопка, как весь цирк мгновенно откликается, и даже самые меланхоличные зрители начинают «аккомпанировать» пляске — так жизнерадостно искусст­во артистки, так оно заразительно.

М. МЕДВЕДЕВ Журнал «Советский цирк» март 1959
http://www.ruscircus.ru/arhiv-press/woman597



Всеволод Георгиевич Xерц (дедушка) -

ХЕРЦ, семья цирковых артистов. Всеволод Георгиевич Xерц. (20.7.1912-20.3.1991), атлет, борец, силовой жонглёр. Засл. арт. Молд. ССР (1954). В 1929 начал работать в цирке как силовой акробат (партнёр - Г. Нестеров). Как атлет и борец (ученик И. Заикина) выступал во мн. чемпионатах борьбы, в т. ч. с участием И. Поддубного. Как силовой жонглёр легко и эффектно оперировал штангами весом 14, 68 и 140 кг, жонглировал ядрами 5-8 кг. За активную пропаганду спорта награждён медалью им. И. Заикина. С 1967 — режиссёр Союзгосцирка.

Его сын - Александр (р. 7.8.1948), воздушный гимнаст, ловитор, создатель ряда оригинальных воздушных полётов. Особенно необычным был «Полёт без трапеции» (выпуск Всес. дирекции, 1983). 4 допинга «посылали в полёт» девушек-вольтижёров на сверхдлинную дистанцию - до 20 м. На этой дистанции эффектно выглядел длинный бланш-сальто-мортале в исп. Е. Харченко, она же делала тройное сальто-мортале. Александр X. — лауреат Всес. конкурсов циркового иск-ва (1977, 1988). Жена Александра - Наталья Вячеславовна Х, (р. 17.11.1963). Мастер спорта междунар. класса по спорт, акробатике, чемпионка СССР (1978). В цирке с 1981, начинала в номере «Ханд-вольтиж» п/р В. Шемшур. С 1988 гимнастка-вольтижёр в «Полётах» п/р А. Херц.

Впервые в воздухе в ручной петле крутила «бочку» из хула-хупов. В 1992 создала сольный воздушный номер - танец на трапеции оригинальной конструкции (автор А. Херц) на муз. Ф. Шопена (реж.-балетм. Н. Маковская.

Дочь Херца-старшего - Наталья (р. 24.2.1947), дрессировщица. С 1990 работает с группой экзотич. животных - обезьяна, лама, як, муфлон, зебу, ослики, афганские борзые и др. Её дети - Андрей Валерианович Храмцов (р. 31.7.1975) и Таллина Валериановна X. (р. 5.2.1979), обучались дрессировке, работая ассистентами в номере матери. Вторая дочь Всеволода Георгиевича - Ирина Херц-Сербина.
http://www.ruscircus.ru/cgi/encyc.pl?func=text&sellet=&selword=1751


Всё с сайта http://www.ruscircus.ru/

А это воспоминания Арлена Аристакесяна о выступлениях Всеволода Херца в 40-е годы в Грузии -

"Приближение к рампе"

(...)2. Цирк.
Кроме ТЮЗа, в Тбилиси тех лет в круге наших интересов был ещё замечательный цирк. Его обнесённое колоннами круглое здание вершило живописный холм на набережной Куры, по склону, которого поднималась широкая каменная лестница, похожая на Потёмкинскую лестницу в Одессе.
В начале 40-х тбилисский цирк переживал глубокий кризис жанра, так как из-за военной изоляции Закавказья был лишён возможностей гастрольного конвейера, благодаря которому все цирки страны обычно обновляют свой репертуар.
Цирковая труппа, которую война застала в Тбилиси, за короткий срок успела показать свою программу чуть ли не всему городу, и сборы от вечерних представлений стали катастрофически падать. Для привлечения публики дирекция придумала дополнить ежедневную программу третьим, спортивным отделением с демонстрацией классической французской борьбы.
После традиционных первых двух отделений с изрядно поднадоевшими клоунами и дрессированными животными каждый вечер в третьем отделении в пяти показательных схватках стали состязаться профессиональные борцы.
Гвоздём программы был более чем двухметровый тяжеловес (2,10 м/150 кг.) Осман Абдурахманов.
Человек двадцать профессиональных спортсменов попеременно боролись в схватках каждого с каждым, и разнообразие пар с якобы непредсказуемыми результатами, обеспечило цирку на какое-то время утраченные аншлаги.
В те дни французской борьбой заболело поголовно всё мужское население города. У борцов в короткий срок среди горожан появились азартные фанаты, и представления с участием полюбившихся кумиров не пропускали, ни стар, ни млад.
Не говоря уже о том, что ежедневные посещения цирка для населения были более чем доступны. Это последнее обстоятельство было возможно потому, что в голодные военные годы в Тбилиси рыночные цены возросли на всё, что угодно, кроме зрелищ. При ста рублях за буханку чёрного хлеба на рынке, билет в кино продолжал стоить те же довоенные 50 копеек.
А за один рубль (стоимость одной самодельной папироски, которыми поштучно торговали на улицах раненые) можно было по-прежнему попасть в оперу, в драматический театр или в тот же цирк.
Что же касалось нас, дворовых мальчишек, то наши походы в цирк неожиданно оказались вообще даровыми. Их через своего отца обеспечивал 10-ти летний Джудико, который жил с родителями на первом этаже нашего дома.
Его отец, дядя Гриша Татишвили был очень скромный и молчаливый человек. Мы видели его только издалека, всякий раз пересекающим двор по пути на работу или с работы, когда, чуть наклонив голову набок и ни с кем не разговаривая, он быстро и молча проходил мимо нас. Оказалось, что этот добрый и немногословный человек преподаёт «Основы марксизма-ленинизма» в театральном институте.
От Джудико мы впервые услышали магическое слово «контрамарка». Он уверял, что его отец может принести с работы бесплатный пропуск в цирк хоть на десять человек. И вскоре мы убедились, что всё это так и было. В один прекрасный день Джудико явился к нам с листком из служебного блокнота директора театрального института, на котором, без всякого обращения, было просто написано:
«пропустить четыре человека».
До последнего мгновения я в эту записку не верил. Но администратор цирка, которому Джудико её вручил, тут же выписал нам пропуск (контрамарку) на четырех человек. И не куда-нибудь, а в директорскую ложу.
Это повторялось всякий раз, потому, что добрейший дядя Гриша носил нам такие записки без всяких ограничений. Не удивительно, что мы всей нашей компанией зачастили в цирк, и, как правило, делали это к самому началу третьего отделения, чтобы перед борьбой не пропустить парад-алле, с которого она начиналась.
Под бравурный марш характерной походкой с растопыренными от распирающей мускулатуры руками на арену выходили в спортивных трико борцы в полном своём составе. Они выстраивались по окружности арены, и напыщенный шпрехшталмейстер цирка каждый вечер представлял их публике.
Каждого борца он наделял громким титулом, всякий раз требуя от публики персональных для него аплодисментов:
- Непревзойдённый Николай Быков!!- шаг вперёд, поклон, аплодисменты.!
- Гений французской борьбы Виктор Плясуля! - шаг вперёд, поклон, аплодисменты.!
- Богоподобный Всеволод Херц! – пауза, улыбка, поклон, бурные аплодисменты.!
И так далее, пока очередь, наконец, не доходила до непобедимого тяжеловеса-гиганта Османа Абдурахманова, которому хлопали громче и дольше всех.
После представления всего состава из публики приглашали одного понятого, и с его участием разыгрывалась жеребьёвка, отбиравшая пять пар для сегодняшних схваток.
В мальчишеских разборках мы зачастую тоже мерились между собой силой, поэтому нужно ли говорить, с какой жадностью мы пожирали глазами цирковое состязание, стараясь с пользой для себя запомнить каждый приём мастеров. Профессиональные спортсмены не забывали, что их выступления на арене показательные и поэтому боролись обстоятельно, не спеша, позволяя публике любоваться филигранной техникой и получать удовольствие сполна.
Общим любимцем был самый молодой Всеволод Херц. Он был хорош лицом и безупречным атлетическим сложением. На ковре этот Аполлон был поистине непобедим. В какие только замысловатые замки и захваты не заключал его противник.
Как бы он не был при этом близок к окончательной победе, Всеволод в последний момент вывёртывался из любых мёртвых объятий и, провернувшись стоя на голове волчком, вскакивал на ноги готовый к продолжению схватки, в которой, в конце концов, всегда побеждал.

Несколько отвлекаясь от хронологии, хочу рассказать о том, что спустя несколько лет после описываемых событий в 1949-м судьба забросила меня в небольшой, умытый дождями черноморский город Батуми, где в разгар летнего курортного сезона я наткнулся на афишу циркового представления с участием Всеволода Херца.
Конечно, в тот же вечер я был в цирке. По-прежнему богоподобный красавец на этот раз выступал с сольной силовой программой. Покидав на потеху публике двухпудовые гири и чугунные шары, он, в лучших традициях Ивана Поддубного, всякий раз бросал вызов любому желающему схватиться с ним на ковре по правилам французской борьбы.

Надо сказать, что в Грузии единоборство (чидаоба) - одно из популярных народных игрищ, и желающий помериться силой с заезжим борцом находился каждый вечер. Всеволод Херц обходился со смельчаком очень деликатно. Какое-то время он наглядно демонстрировал несостоятельность народных приёмов противника, потом, наигравшись, эффектно укладывал его на обе лопатки.

Возбуждённая публика неиствовала и на следующий вечер выдвигала новую кандидатуру. Столичный борец, не повторяясь, демонстрировал множество разнообразных приёмов, после чего неизменно укладывал противника на ковёр. За короткий срок авторитет и популярность Всеволода Херца в городе стали недосягаемы.
Стоило ему выйти на улицу, как за ним тут же увязывалась толпа, в которой в том числе было и немало восхищавшихся им женщин.
Когда гастроли Херца стали подходить к концу, становилось очевидным, что ему предстоит уезжать из гостеприимного Батуми абсолютным победителем, в то время как боготворивший его город остаётся побеждённым.
Национальное чувство населения было уязвлено своим беспросветным проигрышем. Стало ясно, что в отношениях с кумиром в чём-то допущен перебор, и недавнее восхищение неуязвимостью борца грозит у горожан перед расставанием, перерасти в раздражение. Неизвестно, чем бы всё это кончилось, если бы этот спор не разрешила прекрасная женщина.
В последние дни гастролей жители Батуми стали видеть любимого борца в обществе молодой аджарской девы такой неописуемой красоты, что рядом с ней меркло его собственное богоподобное совершенство.

Неизвестно, было ли их знакомство кем-то преднамеренно организовано, но очарованный победитель так увлёкся черноморской красавицей, что сделал в своих выступлениях недельный перерыв, который, не расставаясь, проводил с возлюбленной, заслужив неофициальный титул «аджарского зятя».

А батумские мужчины, тем временем, раздобыли в горах какого-то трехжильного победителя деревенской «чидаобы», который принял прощальный вызов Херца, обессиленного амурными удовольствиями, и без видимых усилий уложил его на лопатки.
Батуми ликовал всю ночь. Наутро воспрявшие духом горожане на радостях завалили Всеволода подарками и отнесли его на вокзал на своих плечах.
(...)
http://www.proza.ru/2007/03/06-348

А тут они оба упоминаются, правда, о Всеволоде Херце больше написано. Журнал «Советский цирк» декабрь 1958 г. -

"Бельгийские встречи"

(...)

Принципиально новым для наших зарубежных зрителей было от­сутствие в программе так называемых «смертных номеров». Я не хочу сказать, что трюки артистов Всеволода Херца, Владимира Довейко, Полины Чернеги и Степана Разумова, Александра Саженева и многих других легки и безопасны. Отнюдь! Но манера подачи самых сложных комбинаций, рекордных и головокружительных трюков настолько легка и, я бы сказал, элегантна, что зрители, понимая опасность того или иного номера, не замирают в ужасе, когда он исполняется, и не вздыхают с облегчением, когда он закончен. В наших представлениях отсутствовала та «нервная дробь барабана», которая сопутствует в зарубежном цирке каждому мало-мальски сложному трюку, вселяет тревогу в сердца зрителей и заставляет их думать об «обреченности» артиста.

Очевидно, этим объясняется большой успех Всеволода Херца. Но­мера, подобные тому, которые исполняет Херц (силовой жонглер), редко демонстрируются за рубежом в больших цирках. Обычно силачи выступают в балаганах и третьего разряда цирках на ярмар­ках. Поэтому вначале зрителей удивляло участие Херца в программе. Но высокое мастерство артиста, его красивая атлетическая фигура и, главное, подлинная артистичность сделали его любимцем зрителей.

(...)

В программу нашего представления, которое демонстрировалось в Брюсселе, входили следующие артисты (перечисляю их по номерам): Лев Осинский — эквили­брист, воздушные гимнастки Хазовы, Хосров Абдуллаев — жонглер, акробаты-пры­гуны под руководством Владимира Довейко, гимнастки на ренских колесах артисты Балакины, Всеволод Херц — силовой жонглер, воздушные гимнасты Полина Чернега и Степан Разумов, Лидия и Борис Левандовские, акробатический этюд — Минасян, гимнасты на першах Половневы, кавказские джигиты под руководством Михаила Туганова, танцы на проволоке — Вера Сербина и Нина Логачева, клоун Олег По­пов со своим партнером А. Будницким и пишущий эти строки. Режиссером про­граммы был Н. Зиновьев, художником — А. Судакевич, дирижировал оркестром С. Семенов.(...)
http://www.ruscircus.ru/c1958/belgumc512